Во вторник бывший когда-то руководителем Центральной криминальной полиции Андрес Анвельт попросил по телефону объяснить, где конкретно находится улица Малми в Нарве. Объяснил. "Теперь знаю. Там есть кабак, в котором в свое время застрелили много людей", - Анвельт по ходу продемонстрировал свои профессиональные знания о Нарве. В два часа дня в городской библиотеке по улице Малми собралось около тридцати человек послушать Анвельта и историю о том, как была написана "Красная ртуть".
- Ваш дедушка, Яан Анвельт, писатель под псевдонимом Ааду Ээсааре, с точки зрения литературоведения советского времени, считается основателем соцреализма в Эстонии. Внук Андрес Анвельт завершает эпоху соцреализма, написав о последних моментах социализма в Эстонии?
- Я бы не стал называть себя писателем-соцреалистом. Скорее - реалистом и немного идеалистом. "Красная ртуть" - это не детектив и не детективный роман. Даже критики бросали упрек: так кто же из двоих все-таки главный герой - молодой полицейский или эстонец-преступник?
Это, скорее всего, художественное произведение с психологическими элементами, которое пытается раскрыть происходящее с обеих сторон. Конечно, частично некоторые события на самом деле происходили, также герои имеют некоторое сходство с конкретными личностями. Но это не точная копия происходившего в жизни.
- Разве Леха Нарвский не существовал?
- Существовал, но под другим именем. Именно он связан с украденной иконой. Если он узнает себя в герое книги, то пусть.
- А красная ртуть?
- Преступники, вышедшие в конце 80-х годов из зоны, в начале 90-х годов решили зажить по-новому, утвердиться в жизни. Уже в тюрьме они узнали, что неплохим вариантом может быть скупка и продажа металла, особенно мифической красной ртути - вещества, которое на самом деле не существует. Они вышли на свободу с решением, что они, совершив какое-нибудь обычное преступление, получат начальный капитал, вложат его в мифический металл в Уфе - и дело закрутится.
Один из продюсеров фильма, снятого по книге, прочитав ее, признался мне, что и он в свое время ездил за красной ртутью. Но в конце концов купил никель - и теперь он кинопродюсер.
- Вероятно, документальную историю было бы проще написать?
- Документалист несет большую ответственность за точность фактов. На меня тоже возложена ответственность, потому что роман написан на основе реальных событий и эти люди до сих пор живут среди нас. Я должен учитывать этот риск. Одного бывшего преступника после выхода книги позвали на "стрелку" (перестрелка; встреча сторон с целью разрешения конфликта, которая может закончиться для одной или обеих сторон фатально) - и его обвинили, что он всех сдал полиции. Но, к счастью, это был все-таки не он. Однако у документалиста есть возможность использовать свою аналитическую фантазию для того, чтобы заполнить пропуски между фактами, дополнить все мыслями людей и мотивами поступков.
- Почему в книге только русский жаргон и нет ничего на эстонском?
- На самом деле многие говорили, что книга слишком реалистична. Слишком много, особенно для русского читателя, в книге блатного мата. Не много! Даже меньше, чем на самом деле. Поэтому я прошу прощения, если кого-то из читателей эта книга заставит покраснеть.
Когда и писал диплом в Тартуском университете, то интересовался жаргоном, на котором говорили преступники в Эстонии в 1920-1930 годы и в нынешнее время. И выяснил, что уже тогда большая часть жаргона базировалась на русском языке. У этого явления старые корни, уходящие на 100-150 лет назад, жаргон этот родился в тюрьмах царского времени.
- На эстонском языке используют понятие "война между мафиози" в начале 90-х годов, а на русском языке в обиходе понятие "бандиты". Так кем же они были?
- Мафия - это просто романтическое название, придуманное СМИ. В Эстонии никогда не было мафии и не будет. Были преступные группировки и сведение счетов между ними. Борьба за территорию, людей и фирмы, которые бандиты хотели "крышевать". Бандит - это просто один человек, живущий среди нас, этот термин использовали и полицейские.
- Что послужило толчком для формирования группировок - персонажи фильмов или легкие деньги?
- Фильмы появлялись позже. Первоначальным стимулом были все-таки легкие деньги. Группировки возникали одновременно с кооперативами. В то же время по всему Союзу начали организовывать 6-е отделы милиции - для борьбы с организованной преступностью.
Просто группировки предлагали те услуги, которые не могло обеспечить государство. Кредиты, востребование долгов и услуги по охране, потому что если кто-то зарабатывает деньги бизнесом, обязательно появится некто, кто захочет эти деньги забрать, а государство было немощным в этом смысле.
Искренне надеюсь, что мы в этой ситуации больше не окажемся.
- Чем бросались в глаза эстонские группировки?
- Эстонские группировки были довольно своеобразными, это заметили даже правозащитники России. У нас никогда не было групп типа воров в законе. Например, в Латвии такого типа группировок было по крайней мере семь. От наших группировок всегда попахивало некоторой степенью безопасности. Даже вокруг нынешних глав преступного мира ореол, у которого есть легкий налет КГБ. Простых преступников не подпускали близко.
- В конце книги вызывает удивление эпизод о деятельности команды опознания. Сколько было таких, не известных широкой общественности, методов, которые использовались в то время, о которых можно говорить только сейчас?
- Такие методы опознания используют и сейчас. Есть люди, которые умеют общаться и маскироваться. Но развитие технологий все-таки существенно изменило специфику. В то время использовалось много магнитофонных записей. А "скрытый" фотоаппарат был огромным ящиком, выключатель с проводом в руке, спрятан за пуговицей рубашки. При фотографировании он издавал такой шум, что для того, чтобы его не услышали, приходилось громко кашлять.
Метод номер один был связан с личной агентурой. Начальство давало приказ - в течение полугода у тебя должно появиться четыре агента. Ну, вначале находили какого-нибудь парня за углом магазина, которому давали бутылку водки и заставляли подписаться. Но с течением времени агентура росла и приносила большие результаты.
Сейчас работа полицейского удобная, всё пытаются найти в базе данных. Тогда в работе важны были умение общаться и подмечать психологические моменты. Но и в нынешнее время криминальная полиция должна действовать иногда творчески, потому что база данных может дать тебе только то, что ты ищешь.
- А информаторы внутри полиции?
- Самый большой риск связан именно с информаторами. Если подпустишь к себе слишком близко, то в какой-то момент становится сложно понять, кто кому "сливает" информацию. Например, информатор может рассказать тебе выдуманную историю про кого-то и смотрит, как ты на нее отреагируешь: интересуется полиция конкретной личностью или нет?
Каждый преступный авторитет в первую очередь пытается подкупить работников органов защиты правопорядка. В дальнейшем это дает ему возможность быть в курсе событий. Поэтому полиция, также региональная, должна быть многоуровневой, к сожалению, на сегодняшний день она таковой не является.
В борьбе против предателей внутри полиции самый лучший способ - это сотрудничество внутри самой полиции. Именно по этой причине полицейские работают в парах. И если кто-то начинает задавать вопросы по делу, которое его не касается, тут же возникает подозрение. Сотрудничество внутри полиции заставляет внимательнее смотреть за каждым.
- Кто был в авторитете в Ида-Вирумаа?
- Единственный настоящий авторитет в Ида-Вирумаа был Сергей Сачук. Он передвигался со своей бригадой, за раз они могли убрать 9-10 человек. Потом мы вытаскивали трупы из шахтных вентиляционных труб. Его брат был единственным в семье, кто думал, что такие тоже нужны.
Голова (Валерий Михайлов) был исполнителем, Антон (Антон Лечицкий) и Лечик (Владимир Федоров) имели определенный авторитет, но они больше занимались заключением соглашений и вели дела.
- В вашем "портфолио" есть дело об Устименко и Медведеве.
- Это пример того, что в нашей полиции четыре "княжества" - префектуры, и в каждой есть свой криминальный отдел. А ведь полиция должна действовать сообща под централизованным руководством. Тогда информация будет передаваться своевременно.
И только тогда, когда мы заметили, что по всей Эстонии произошло несколько странных преступлений, мы послали своего человека собрать материал, и он сообщил, что это работа одного и того же человека. Я уверен, что при появлении нового единого учреждения чувство единства значительно возрастет.
Но Медведев и Устименко были героями "нашего времени" - новым поколением. Их мотивы были совсем другими, нежели те, которыми руководствовались преступники во время войны группировок.
Северное Побережье (2009) Nr.085, 09.май, с. 9
Мазур, Т.
